- Что за нерациональная любовь к марганцовке? Давно придумали эффективные и безопасные средства, нееет же, без этого розового кошмара наш народ жить не может. Даже не знаю что хуже, розовая кошка или зелёная кошка! - рычала я, раздражённо сматывая волосы в пучок и натягивая хирургическую шапочку.
- Маску одень, - с долей сочувствия в голосе сказала моя помощница, - и не ворчи, пора привыкнуть, что тебе везёт на подобное.
- Но не в один же день! Я сегодня из собачьих ртов вылезаю только дойти до чашки с остывшим утренним чаем. И не дохожу. Кто кактусом полакомится, кто зуб об столб сломает вдоль, так, что осколки час по частям выковыриваешь, кто язык порежет, кто нёбо угольком обожжет, у них сегодня явно заговор.
- Твоя агрессия обоснована нехваткой глюкозы в организме, сейчас закончим и восполнишь, - она уже откровенно смеялась, но мне было не до этого. Я рассматривала пасть крупного молодого сенбернара, приподнимая бархатные брыли и поворачивая голову под удобными углами. Собака крепко спала под действием препаратов и увидеть можно было куда больше, чем час назад на приеме, когда он выл от ужаса и боли, выдирал голову из рук и пару раз даже уронил меня в процессе борьбы.
- Как его зовут? - я задумчиво потрепала мохнатое ухо. Надо было принять решение, от которого зависела полноценность дальнейшей собачьей жизни.
- Сейчас гляну в карте... Малыш. Ну что ж, это в любом случае оригинальнее, чем Бетховен.
- Малыш для хозяев до сих пор малыш, это не зависит от размера, говорю тебе как хозяйка гиганта, - развеселилась я и перекатила пса на спину, используя все свои силы, Малыш весил без малого 70 килограмм. Села у огромной головы, аккуратно открыла его рот на максимум и зацепила за клыки специальный роторасширитель. Картина предстала во всей красе: все слизистые, щеки, язык, десны - все матово чернело, частично распадалось на лоскутки и лишь в нескольких местах проглядывал нормальный розовый цвет. Характерный запах тут же пробился сквозь маску и я на автомате затаила дыхание. Много работы, очень много кропотливой мелкой работы. Хорошо хоть отек потихоньку уходит под действием лекарств, а то бедный пёс задыхался не только от боли и паники, но и от достаточно обширного отека, который мы купировали первым делом, ещё перед тем как дать анестезию.
Малыша привели на прием с конкретной жалобой: пёс добрался до пакетика с кристаллами перманганата калия, в народе зовущегося марганцовкой, и вдумчиво этот пакетик пожевал. Вместе с прекрасным рассыпчатым содержимым. Хозяин обнаружил проблему сразу, так как собака прибежала жаловаться, обильно истекая ярко-розовыми слюнями и активно тряся головой в надежде избавиться от боли. Надо отдать должное - человек молодец, не дал псу пить, а то мы бы имели дело с ожогами не только в ротовой полости. Он затащил Малыша в ванную и хорошенько промыл тому рот холодным душем. Я видела руки хозяина, одна рука целиком в коричнево-бордовых ожогах, и примерно представляла масштаб катастрофы и паники, которая царила в тот момент. Но ведь не растерялся, все правильно сделал. А потом привез собаку в клинику, так торопился, что приехал в тапочках. Впрочем, людей в домашней одежде или тапочках нам доводится наблюдать достаточно часто. Спокойно рассказал причину визита, довольно успешно фиксировал собаку на осмотре, подождал пока снимем отек и уложим пса "спать", сам перенес на руках в операционную, и в целом был настолько отстранённым, что я насторожилась: налицо сильнейший стресс. Некоторые люди ведут себя именно так, находясь в шоке, но тут я даже не знала как его приободрить. Сказать, что все будет хорошо точно не могла, не тот случай, прогнозы неясны, да и по лицу человека читалось, что никакие слова его не успокоят, что все плохо и в хороший исход он не верит. Сам же видел черную, распадающаяся кусками пасть собаки.
- Доктор, - обратился он ко мне, уже взявшись за ручку двери кабинета, - я не прощу себе, если он умрёт, я сам оставил пакет с лекарствами на диване, я сам научил его рыться в пакетах в поиске лакомства, которое всегда приношу из магазина.
Я уже открыла рот, чтобы сказать дежурное "мы сделаем все, что возможно", но передумала:
- Идите домой, переобуйтесь, выпейте кофе, обработайте руки и... Очень прошу, не хороните его раньше времени!
- Спасибо, - уже более расслабленно выдохнул мужчина и закрыл за собой дверь.
И вот сижу, осматриваю поле деятельности и задумчиво рассасываю кусочек сахара, который мне подсунула помощница в качестве успокоительного. Запах таких ожогов ни с чем не сравнить, вид - тем более. Площадь поражения огромная, даже не знаю, с чего начать. Промыла все хорошенько, получая раствор все более бледного цвета, а теперь подступаю с одной стороны, с другой, но не решаюсь. Просто боюсь, боюсь что сейчас я дотронусь до языка, а он развалится, к десне прикоснусь, а от нее кусок отстегнётся и оголит корень зуба. И останется пёс без зубов или без языка. Пара минут внутренней борьбы и я откладываю инструменты, беру язык руками и аккуратно начинаю счищать отмершие ткани. Не буду ничего резать, надо сохранить как можно больше. Крови мало, прижгло хорошо, а под небольшим слоем обожжённой черной слизистой открывается темная, местами с углублениями, но живая мышца. Там, где ожоги не такие глубокие, чернота не отходит, я и не настаиваю, если держится хорошо - значит заживёт, заменится потом на нормальные слизистые. Язык оказался больше всего поражен по бокам, после полной очистки он принял не очень красивую форму, живо напомнив мне печенье - слоёные "язычки", такие вкусные, с сахаром и волнистыми краями, в магазинах часто продаются. С дёснами провозилась дольше, их обожгло точечно, небольшими островками и каждый такой островок нужно было тщательно очистить и промыть. И зубы не пострадали, разве что окрасились немного, да местами чуть корни оголились. Нарастёт десна, будет как новенькая. Когда приступила к брылькам - вот тогда расстроилась ещё сильнее, хотя казалось больше некуда. Это моя самая любимая часть собаки, чем они больше и сильнее висят, тем больше я умиляюсь. На этих же места живого не осталось. Слизистая брыль и щек сходила пластами, кровоточила, алела и выглядела кошмарно. Я представила, как бедняге было больно и сколько ещё боли предстоит и попросила ассистентку:
- Сделай еще обезболивающее. Сейчас. По-максимуму. Хоть проснется без этих адских страданий.
Кропотливая работа подходила к завершению. Кожа губ снаружи пострадала не сильно, глотка при осмотре радовала отсутствием ожогов, даже отек ушел почти полностью, пока я зачищала рот. В завершение хорошенько промыла, обработала облепиховым маслом и задумалась - собаку надо было снять со стола, а в клинике только хрупкие девушки.
- Звони хозяину, - делать нечего, придется мужчине посидеть со своим псом на капельнице. А ещё все оказалось лучше, чем показалось в начале, и мне не терпелось успокоить переживающего.
Не успела я набрать в шприцы необходимые препараты, как в приемную заглянул хозяин пса. Мировая скорбь на лице никак не тянула на радость и когда я попросила снять пса со стола и перенести в другое помещение он угрюмо кивнул и прошел в хирургию. Я недоумевала ровно минуту, затем до меня донеслось его радостное "Он живой!" и дошло, что тот до последнего не верил. И всё-таки мысленно похоронил пса.
Я закончила приготовления, взяла шприцы с лекарствами, систему и раствор, попросила свою помощницу принять следующего пациента и пошла разговаривать с хозяином. Долго и обстоятельно, ведь от дальнейшего ухода напрямую зависела скорость и успешность выздоровления собаки.
Малыш уже начал просыпаться. Веки его беспокойно подергивались, пока я ставила и налаживала капельницу, делала инъекции и возилась рядом. Когда отвернула брыльку, показывая хозяину что в итоге получилось, он пару раз слабо дёрнул щекой, показывая, что ему неприятно. Со стороны то, что творилось во рту выглядело удручающе и ничуть не обнадёживало, но как только я сказала, что все заживёт, восстановится и пёс будет жить полноценной жизнью, разве что язык не будет столь же красив, как был, хозяин воспрял духом и заулыбался. Горячо заверил, что красота языка волнует его в последнюю очередь и очень внимательно выслушал рекомендации.
- Часть раствора, довольно концентрированного, могла попасть в желудок, поэтому дальнейшее лечение будет идти в нескольких направлениях, - я чертила схему на большом бланке назначений и объясняла, - я уже ввела в желудок препарат, который сработает как антидот, ведь марганцовкой можно не только обжечься, но и отравиться, поэтому следите внимательно за состоянием собаки, если будет рвота - желательно сфотографировать или принести на салфетке, чтобы мы могли ее увидеть.
Мужчина кивал, не отрывая взгляда от пса. Иногда задавал вопросы, больше всего его смущало, что я настоятельно не рекомендовала пса кормить минимум 3 дня и поить минимум сутки, а заменить это все капельницами с питательными растворами и витаминами. Он понимал, что так надо, но в голове не укладывалось что собака спокойно проживет столько без еды. По обработке рта вопросов не было, только в глазах читался шок, когда он понял объем предстоящей работы.
- Наверное, я возьму на работе отгул, - в итоге решил он, - я не хочу оставлять его одного сейчас, даже в стационаре, побуду дома, капельницу поставим, жена медсестра, умеет. Ох, она же ещё не знает...
Я сочувственно пожала плечами. Мне было уже хорошо, как гора с плеч свалилась: угроза жизни миновала, отеки ушли, язык не отвалился, хозяин понимал важность лечения и пёс уже начинал шуршать хвостом по полу, когда слышал хозяйский голос.
Малыш пришел на повторный осмотр через 3 дня. Сильно постройнел, морда осунулась, но в глазах блестел живой огонек и хвост радостно вилял.
- Я же делала тебе больно, ты чего хвостом пыль поднимаешь? - не могу не улыбаться, собаки всегда такие искренние.
- Он оптимист, - не менее радостный хозяин трепал мохнатые уши.
По виду этих двоих я уже догадывалась, что увижу, подняв брылю. И да, действительно, всего три дня, а слизистые уже выглядели почти нормально, черные пятна оставались, но бордовые оголённые участки уже заросли и радовали глаз. Во рту вообще все быстро заживает. Я задумчиво оттянула щеку и погладила пальцем изнутри - бугристая, но собаке не больно.
- Вы обезболивающее вчера и сегодня не делали? - на всякий случай уточнила я.
- Нет, закончили как сказано было, все в срок.
- Отлично... Тогда начинайте прикорм, сначала жидкая пища малыми порциями, потом чуть гуще, по нарастающей... - я объясняла предстоящую диету и смотрела на пса. С виду умница, хороший мальчик, команд слушается, по кабинету не шарит, в мусорку не лезет, а ведь пришла же в голову идея пожевать пакетик с марганцовкой. Не просто выплюнуть, отбросить, вскрыть и понюхать (были и такие кадры, демонстрировали в итоге сожженный нос и обширный отек), а взять и зажевать пачку непонятных мелких кристаллов. Есть собаки, которым очень надо попробовать на вкус все вокруг и этот, видимо, такой же. И ведь повезло, дико повезло, что ожог оказался с виду страшнее, чем на самом деле, что язык цел, щеки заживают и хозяин не дал запить, а сразу вымыл остатки марганцовки. И сидит, дурилка, смотрит на меня счастливыми глазами. Теми самыми, в которых несколько дней назад плескались боль и ужас.
